В жизни Харви было немало плохих дней. Африка, где он был с корпусом мира, смерть отца, до черта всего на ум приходило. Только вот после случившегося, единственное, что всегда будет приходить ему на ум при фразе "плохой день" - это сегодня. Последний день его жизни оказался на редкость дерьмовым.
То, что Трэвис был слегка не в своем уме Харви уже успел заметить. Но вот чего он не ожидал, так это того, что его новый коллега окажется совсем поехавшим на голову. Объяснение происшествию с видеозаписями можно было легко найти. Обычная человеческая жадность, извращенная хитроумность, в голову приходило множество вариантов, вплоть до кровной мести непонятно за что. Только вот все варианты у Харви были человеческими и приземленными, истории о божественных воплощениях и мифах он никак не ожидал.
Вечер вообще был полон неожиданности, начался с выломанной двери его квартиры и заканчивается сейчас у реки. Вода утекала, как и кровь из него, забирая жизнь, не давая ничего взамен. Выломанная дверь и пистолет, Харви разбирался в оружии и знал, что он настоящий. Веревки, которые натирали кожу и мешок со змеями. Харви и в змеях разбирался, но вот в темноте вряд ли бы сказал, были они ядовитыми или нет.
Он до последнего был уверен, что будет шанс выбраться. У сумасшедших ведь есть пробелы в их странной логике, большая вероятность, что Трэвис просто совершит ошибку, свернет где-нибудь не туда. То, что он был сумасшедшим сомнений уже не оставалось, не из-за вооруженного взлома, а из-за той истории, что он нес. Божественные воплощения, вечная борьба, Тескатлипока и Кетцалькоатль, история на несколько тысячелетий, которая прямо сейчас завершит свой очередной круг. Беспокоиться не о чем, ведь ты не умрешь, просто уйдешь в изгнание, твое время на земле закончилось, пора уже быть серьезным. Змеи облепили Харви с ног до головы, лезли под одежду, никого на сиденье не оставалось, все на него заползли.
Возможность сбежать все-таки выдался, у реки Трэвис стал как-то уж слишком уверен в себе, отвлекся. Харви не ждал второго шанса и рванулся вперед. В этот момент мир успел дважды перевернуться. Человеческая рука, прямо на его глазах превращающаяся в лапу и резкая боль, которая пронзила его живот вместе с когтями. Харви и сам не знал, каким чудом смог дернуться назад и сохранить все свои внутренности внутри, но это был последний шанс. Его спасли змеи, которые со странным проворством рванули вперед, кусая за ноги и отвлекая. Харви даже не думал, действовал на чистом адреналине, просто рванул вперед, игнорируя боль. Первое время бежал, потом уже еле шел. У моста остановился, потому что в глазах уже все плыло, все, что было в мыслях - это острая боль. Он прислонился к опоре только для того, чтобы передохнуть, хотя где-то глубоко внутри себя понимал, что это конец, что даже если этот псих его не догонит, то дальше ему не уйти. Рядом с рекой, весь в крови и даже жалко, что все змеи остались где-то там.
Идущего к нему человека он заметил не сразу, ждал преследования с другой стороны. Даже испугаться не успел, понимал, что Трэвис так шуметь не может. Мысли дробились, слова превращались в образы, почти все его сознание занимала боль. Ну, и немного страха.
- Тихо, не вздумай, он услышит, - прохрипел Харви и потянулся к незнакомцу, пытаясь вырвать у него из руки телефон. Ничего не получилось, конечно, даже от осторожного движения живот взорвался болью. Он действовал на инстинктах, совершенно не понимал, что делает. Ему просто нужно было добраться до этого телефона, неважно каким способом. С реки прошел сильный порыв ветра, Харви почувствовал, холодный воздух на секунду притупил боль. Незнакомец покачнулся вперед, наконец-то можно было дотянуться до телефона. Харви с необычной для себя ловкостью выхватил его из рук и сильно сжал. Аппарат заискрился и экран погас, он понимал, что это было совсем не из-за того, что у него хватило силы его сломать. Той самой силы, что и не осталось уже ни черта. Шумно выдохнув, он осел на землю, уже даже не пытаясь удерживать руку у живота, все равно ведь кровь не остановить. Воспоминания шли вперемешку, ветер с дождем, сладкий запах духов, чужие чувства. Пустые дни, настоящие дни, как будто бы один человек может помочь остальным.
- Она пустой стала, будто бы она не ребенка потеряла, а жизнь, будто бы разом все из человека ушло, - бормотал Харви, даже не осознавая, что вслух говорит. - Она и не просила ничего, не нужно ей было. А он руку вытянул, она шерстью покрылась, такой окрас странный и когти острые.
Харви вытянул свою руку вперед, сгибая пальцы, наверное, пытаясь изобразить, но вместо этого наткнулся на мягкую ткань и горячее тело. Из головы разом пропало все лишнее, лишь незнакомый человек перед глазами оставался. И Харви как-то разом понял, что он уже не жилец, а этот псих останется на свободе и черт знает, что еще может ему в голову прийти. Он плохо помнил все индейские мифы, совсем сейчас не помнил, на самом деле. Лишь обрывки, мысли про реки крови и вырезанные сердца.
- Ты должен мне помочь. Он же запутался. Понимаешь? - спросил Харви, смотря незнакомцу прямо в глаза, даже не моргая. - Я буду первым, но ты должен мне помочь. Я же один не справлюсь. Ты поможешь?
Он был не совсем уверен, что последние слова уже были вслух. Да даже если и были, то, скорее всего, нечеткое месиво из звуков. Сознание яростно боролось, он же правда думал, что может с этим справится, но все больше терялся.

Отредактировано Harvey Thompson (2015-09-29 22:53:25)

Харви чувствовал, что готов провалиться в какую-то пустоту. Сознание периодически ускользало, лишь острые приступы боли возвращались снова и снова, вытаскивали на поверхность. Исчезать было нельзя, умирать тем более. Он понять не мог, от чего именно ему страшно, но боялся, наверное, всего на свете сейчас. Трэвиса нельзя было оставлять без присмотра, непонятно, что с ним делать, но если пустить все на самотек, то точно будет хуже. Трэвис был сумасшедшим и опасным, прямо как в том фильме, что он смотрел еще в школе, тогда только зима началась, но дома было холодно. Они завернулись в плед и о чем-то шумно спорили, ему было тепло и уютно. Фильм был глупый, Харви даже концовку его не помнил. Он ни черта о нем не помнил, только острая боль в животе, которая резко ворвалась в сознание, которая снова выдернула наружу.
Незнакомец был чертовски близко и держал его за руку, что казалось сейчас самой правильной вещью на свете. Харви никогда не сторонился физического контакта и случайных прикосновений, просто всегда знал границы. Сейчас было хорошо, может быть, потому что одинокая смерть - ужасная смерть. Может быть, Харви просто чувствовал эту острую жалость, ценил ее, жаждал почувствовать сильнее. Ему было до черта страшно. Только он был не один, ему кто-то готов был помочь, наверное, все это было нужно зачем-то. Ему должны были помочь, только Харви совершенно не помнил, с чем именно. С болью, со странной путаницей, да с чем угодно. Ему нужна была эта помощь, ему нужен был другой человек рядом. Его сила, эмоции, слова, чужие чувства. Что угодно, потому что было так страшно и больно, он понимал, что ни черта к этому не был готов. Страх этот мешался с чем-то еще, теплым и комфортным, удобным. Становилось легче непонятно от чего, но не хотелось сдаваться, нельзя было. Любое затишье сейчас было временным.
- Мне страшно, - честно сказал Харви и попытался улыбнуться, хотя скорее это было похоже на гримасу. У мужчины напротив растрепались волосы, это даже на вид было очень неудобно. Харви невольно потянулся вперед и не очень аккуратно убрал прядь с глаз, даже не думая о том, что пальцы все были в крови и он скорее хуже сделал, чем лучше. Руки тряслись, он случайно задел нос и губы, оставляя на них алые следы. В темноте кровь казалась черной, в груди что-то стянуло и Харви закашлялся, резко замерев от неожиданности. Кашель должен был разорвать его болью, но вместо острой и резкой, была заметная, но терпимая. И он был готов это принять за последнее дыхание перед неизбежной смертью, только вот в голове все вдруг стало так ясно и четко, ничего постороннего больше не лезло. Все нелепые мысли исчезли, оставалось лишь четкое осознание ситуации. Он лежит на земле, оперившись спиной на опору моста, держится за руки с незнакомым мужчиной и слишком хорошо для умирающего помнит все, что произошло. Змеи, нелепые рассказы, пистолет. Никакой логики для того, чтобы это все так заканчивалось.
Только боль действительно отступала. Харви даже подумал сначала, что все-таки это случилось, и он умер, но все остальные чувства говорил об обратном. Никогда в жизни он еще не чувствовал происходящее более живым. Каждый вдох, тепло чужого тела, запах реки. Это было невозможно, но ему совершенно точно стало лучше.
- Какого черта? – спросил Харви и снова закашлялся, в этот раз не так сильно. Уже уверенный в реальности происходящего, но ни черта не понимая, как это могло произойти. Свободной рукой он потянул рубашку за край вверх, хотя в этом и не было особой необходимости, все можно было рассмотреть через дыры. Ткань пропиталась кровью, но на коже оставались лишь царапины. Достаточно глубокие, но никак уж не смертельные.

У Харви было два варианта объяснения происходящему. Первый был вполне реалистичный, просто сказать себе, что при похищении Трэвис накачал его какими-то наркотиками и все сейчас происходит только в его голове. Не было никаких ран, крови и моста, на самом деле он сейчас спокойно тонет на дне реки. Второй особой реалистичностью не отличался, хоть и был похож на первый. В нем Харви уже давно считал себя мертвым, а происходящее своеобразной загробной жизнью. Нет, конечно, было и третий вариант, но если с ним соглашаться, то нужно было бы признать, что Трэвис был не таким уж и сумасшедшим. Последнее, во что Харви хотелось бы верить, так это в божественную хрень, тем более сейчас.
Он так увлекся своими размышлениями о чудесном выздоровлении, что даже не сразу заметил, что доброму незнакомцу стало как-то нехорошо. Они за минуту будто бы поменялись местами, теперь Харви подхватил его, не давая упасть.
- Да ничего я не делал, что вообще с тобой такое? - растерянным голосом спросил он. Ситуация определенно выходила из под контроля. - Эй, ну ты чего? Не вздумай отключаться, блин, глупо-то как... блять.
Последние слова он говорил уже в пустоту. Выругавшись еще раз, Харви попробовал потрясти мужчину, несильно ударил его по щекам, но ничего не помогало. Он вроде бы дышал, но выглядел при этом таким бледным, будто бы это ему пришлось потерять неизвестно сколько крови и пройти через всю эту дрянь. Ситуация была плохой, даже очень, Харви понятия не имел, что ему делать дальше, в голове все было так сумбурно, будто бы он пять кружек кофе подряд выпил. Аккуратно прислонил мужчину к опоре моста, чуть дальше места где сидел сам, чтобы не опускать его в лужу крови. У него не было ни одной идеи на счет того, что делать дальше. Встав, он запустил руку в волосы и снова выругался, пытаясь придумать хоть что-нибудь. Чужой телефон не работал, а свой у него отобрали еще в начале этого веселого вечера. Жертвам похищения нельзя иметь телефоны, а у мертвецов не должны были зарастать раны будто бы по волшебству.
На самом деле, Харви сейчас гораздо больше волновал вопрос, что делать дальше. Рассуждать о том, что это вообще такое было и реально ли происходящее можно было бы и потом. Этот человек попытался ему помочь, а сейчас лежит на земле без чувств. Казалось бы, что все просто, дотащить его до больницы и пойти куда-нибудь успокаивать свою совесть. Проще всего было бы бросить его прямо здесь, но эту мысль Харви отбросил сразу же, не таким уж он был неблагодарным. Все упиралось в больницу, но они оба были измазаны в крови, находились не так уж близко к дороге, да и все равно, какой таксист возьмет в машину такую странную парочку? Как объяснить в больнице что случилось и не загреметь при этом в полицию? Вопросов было до черта, а вот ответов совсем не находилось.
Бросив короткий взгляд на мужчину на земле, Харви резко принялся стаскивать с себя куртку. Минуту назад у незнакомца совершенно точно были не такие синие губы, трудно было удержаться, чтобы не проверить пульс. Он видел, что грудь вздымается, но этого казалось мало. Стягивая с себя исполосованную рубашку, Харви невольно провел пальцами по своему животу, мысленно надеясь наткнуться на страшные раны, которые были там не так уж и давно. Но ничего, пусто, лишь неглубокие шрамы, прикосновение даже почти не ощущается.
Рубашка была на половину в крови, но спина была почти чистая. Правда, оттереть ею начавшую засыхать кровь было тем еще развлечением. Результат получился не очень, но теперь они хотя бы выглядели как просто испачкавшиеся в чем-то, а не маньяки-убийцы. Одевать куртку на голое тело было неприятно, но куда больше Харви волновал вопрос транспортировки. Он с мужчиной был примерно в одной весовой категории и не так уж часто Харви занимался спортом для того, чтобы спокойно дотащить его до дороги. Выбора-то, конечно, не было. Если падать, то вместе. Он никому не отказывал в помощи, он должен был быть сильным, все это дерьмо  ничего не могло изменить. Он чувствовал себя живым, не понимал, что происходит, но выбора-то не было. Подумать о том, что произошло можно будет завтра, ведь у него появился шанс дожить до этого завтра, сейчас надо было действовать.
Взвалив мужчину на плечо, Харви удивленно выдохнул. Или незнакомец на вид казался гораздо тяжелее или же это открылось какое-то второе дыхание. Ноша не то, что была не очень легкой, просто странно было не чувствовать особого напряжения, тем более после того, как он недавно потерял столько крови. К дороге он вышел минут через десять и почти сразу остановилась машина. Внезапно начавшийся дождь немного улучшил их внешний вид, смыв следы крови. Водителю он объяснил, что его другу стало плохо. Их довезли даже не мучая расспросами. И в больнице не было тех проблем, что Харви ожидал, он просто отдал "друга" на попечение медсестре и ушел "заполнять документы".
Все было так просто и при этом до пизды сложно. Он остановился только отойдя от больницы на квартал. Энергия, которая бушевала минуту ранее куда-то исчезла, внутри засела какая-то непонятная пустота и Харви чувствовал себя абсолютно потерянным. Все дерьмо разом навалилось на него и он совершенно не понимал, что делать дальше. Наверное, нужно было придумывать какие-то хитрые планы, но все, на что хватило Харви - это пойти домой. Наплевав на то, что если Трэвис захочет закончить начатое, то будет его искать там в первую очередь. Харви уже почти умер и сейчас все казалось каким-то пустым.

В квартире раздавались непонятные и повторяющиеся звуки, сон никак не хотел отпускать, все казалось каким-то смутным и ненастоящим. До безумия хотелось снова отключиться, ничего не слышать, не видеть, не чувствовать, познать вечность сладкой дремы, любую дрянь, лишь бы уснуть. Но настойчивый звук все не умолкал, Харви распознал в нем звук дверного звонка и поднялся с тяжелым вздохом. Шел на автомате, в голове совсем ничего не было, зыбкое состояние между сном и явью. Только открыв дверь, даже без единого вопроса он вспомнил вчерашние события, но было уже поздно, да и плевать к тому же. Даже испуга никакого не было, только раздражение и слабая головная боль. Реальность в его голове слишком крепко была переплетена со снами, нужно было еще пару минут, чтобы осознать все. Ну, или хороший удар под дых.
За дверью стоял курьер, с огромным букетом цветов и это было так странно, что сработало даже лучше удара. Харви был уверен, что парнишка просто ошибся, потому что, господи боже мой, кто мог прислать ему чертовы цветы? Он сейчас изгой и все такое и не то, чтобы раньше это кто-то часто делал, просто сейчас проще было ощутить свое одиночество. Но спорить совершенно не хотелось. Харви молча расписался, изобразил подобие улыбки и захлопнул дверь, тут же заперев ее на оба замка.
Ебанный пиздец. Осознание всего произошедшего так резко накатило, что даже сил испугаться не было. Он был в полнейшем дерьме. И так бы хотелось представить, что все это было лишь сном, но на нем все еще были вчерашние джинсы перепачканные кровью. Видимо, когда зашел домой, то сил хватило только куртку скинуть. Но вот кровь застыла бурыми пятнами, а на животе осталось только несколько красных следов, почти незаметных уже. Это был самый подходящий момент для того, чтобы сойти с ума, но для этого слишком сильно разболелась голова.
Куртка оказалась на спинке дивана, Харви торопливо вытянул из нее сигареты и закурил, даже не думая о том, что стряхивает пепел прямо на пол. Вредная привычка из молодости, от которой совершенно точно нужно отказаться, если твоя жена врач. Только вот больше не было ни жены, ни прошлой жизни, а молодость была чем-то вроде сказочного анекдота. Вместо этого у Харви был нелепый огромный букет и белая карточка, которая ярко выделялась среди цветов. Почему-то казалось, что если взять ее, то придется все-таки что-то решать и делать. Но вот проблема была в том, что все, чего ему хотелось - это забыть обо всем, спрятаться, придумать себе миллион оправданий и исчезнуть. Только вот нельзя было. Он должен быть сильным, должен был справиться. Непонятно для чего или кого, он должен, обязан, это же все, что осталось с прошлой жизни. Все, что так хотелось забыть.
Внутренние диалоги казались дрянью, поэтому Харви просто подхватил карточку и пробежался глазами по строчкам. Дорогая бумага, изящный шрифт, как бы ему хотелось, что бы это просто было дешевкой. Ничего особенного в записке, ничего интересного, он не смог бы от этого расслабиться.
"Жалко, что не получилось осуществить весь план до конца, но так вышло даже лучше. Ты же живой, в изгнании, почти как надо, будешь страдать, мне нравится. Позвони, если будут нужны деньги. Т.» - весьма короткая записка, до черта оскорбительная, но вряд ли это худшее, что могло произойти. Он выжил, сумасшедший парень вроде бы решил отступить, самое время для того, чтобы принять душ, смыть кровь и сообразить, что же делать дальше.
Холодная вода привела в чувства, мысли потекли более ровно. На самом деле, Харви уже не сомневался в том, что какая-то сверхъестественная дрянь с ним происходит. Ладно уж количество крови на одежде, но сошлись все эти дожди и куча другой ерунды. Самое странное было в том, что не было раньше никакого чудесного исцеления. Не то, чтобы у него было так много травм, но случалось, только вот раньше царапины и ушибы не исчезали каким-то чудесным образом. Если верить Трэвису, то все эти способности проснулись в нем уже довольно давно. Значит, у регенерации были другие объяснения. Вроде наплыва силы, всех этих странных ощущениях, казалось, что все было завязано на пареньке, которого он просто бросил в больнице. Не слишком хороший поступок, для того, кто привык считать себя хорошим человеком. Да еще и эта злость, или не злость, что-то нелепое внутри, навязчивое, но пустое. Он вроде бы чувствовал внутри себя целый мир, а вроде бы казался себе мертвым.
Что Харви совершенно точно о себе знал, так это то, что он никогда не был подлецом. Бросать человека, который хотел тебе помочь - это дерьмовая идея. И дело даже не в том, что вас связала цепь странных событий, не в линии событий, ни в чем. Просто Харви должен быть сильным, он должен был помочь. Непонятно в чем, но должен.
Решение казалось простым и адекватным, поэтому, выбравшись из душа, он нацепил на себя что попало и выбрался на улицу. Поймав такси замешкался на секунду, пытаясь вспомнить, в какой же больнице он вчера был. Воспоминания был мерзкими, теребили что-то в душе. Харви казалось, что кто-то снова вспорол ему живот и вырывает внутренности.
Хотя главная проблема была не в том, чтобы вспомнить, а просто чтобы попасть в палату. Потому что он ведь не знал его имени, ни черта о нем не знал. Харви выдумал для медсестры невозможную чушь, приправил нелепыми подробностями, сдобрил неловкой улыбкой, но информацию все-таки получил. На самом деле, оказавшись в больнице, все это казалось уже не такой хорошей идеей. Можно было просто послать открытку или долбаные цветы, как поступил человек, который пытался убить его меньше, чем сутки назад. Харви даже имени его не знал, медсестра сказала, а он сразу же запомнил. Алан Торн, в голове столько глупостей было. Жизнь, смерть, кровь. Миллион вариантов для анализа. Харви просто хотел извиниться и как-то замять тему. Быть уверенным, что никто не сольет эту историю в интернет, что парень... Алан, что он будет в порядке. Вчера было так страшно, но сегодня он должен быть сильным. И уж точно не мудаком.
- Привет, - сказал Харви и попытался улыбнуться отрепетированной улыбкой, той, что для инвесторов предназначалась. Вместо этого вышло что-то кривое, но точно дружелюбное.
И вот тут можно было много чего сказать. Например, что я нашел тебя вчера под мостом, ты явно был под наркотой, друг, перестань употреблять, ты же себя убьешь. Что тебе там привиделось? Не мог я умирать, чушь, смотри, я стою здоровый. Здоровый, сильный и растерянный, просто супер.
Только вот в груди так щемило, что это уже бредом казалось. Тянуло на какую-то банальную дрянь, но Харви не мог себя заставить ее произнести. Он просто чувствовал, всей душей, всем своим существом. И, черт возьми, как же ему было хорошо. Хотелось провести так вечность или хотя бы всю жизнь.
- Как дела? - спросил Харви и нелепо улыбнулся. Вопрос был нелепым и пустым. Он сам себя не понимал, терялся, но чувствовал, что это все, что ему только было нужно.

Наверное, другой реакции ожидать и не стоило. Сам Харви был еще немного подготовлен, ему ведь преподнесли очаровательную лекцию, но вот обычный человек, которому ничего никто не объяснял, чтобы он подумал? Наверное, уж не о том, что языческие боги воплощаются в людях, а потом появляется непонятная хрень, такая, что раны зарастают, змеи не кусаются, а мир свой оттенок меняет.  Это был очень хороший момент для того, чтобы придумать очаровательно-нелепую шутку, объяснить все какой-то ерундой и уйти. Забыть о случайном знакомом навсегда, вычеркнуть из памяти, как и все прошлую ночь. Так легко, так просто, но вот то мерзкое чувство, которое копошилось где-то внутри, оно чего-то другого требовало. Харви умел анализировать свои эмоции, а в том, что привело его в эту чертову больницу, не было ничего логичного. Не жалость, не сочувствие, именно какая-то потребность, может быть, даже жажда. Поэтому хотелось сейчас что-то объяснить. И не было ни одной идеи о том, как это сделать.
- Стоп. Может быть, ты сначала меня выслушаешь? - он говорил самым спокойным голосом, но даже не попытался улыбнуться. - Дерьмовая ситуация, согласен. Я не знаю, что ты помнишь, но вот у меня в голове весьма четкие картинки. И... к чертям. Я правда не знаю как это все объяснить, наверное, нет ни одного способа. Сам просто подумай и вспомни, это же не могло быть розыгрышем. Я могу тебе рассказать кучу дряни о том, как это невозможно выполнить, но вспомни. Там все настоящее было.
Харви отвернулся, сделав вид, что весьма увлечен деревьями за окном. Он весьма неплохо обычно управлялся с различного рода торговыми переговорами, но тут-то было совершенно другое. А самое дерьмо было в том, что вот решение этой ситуации было гораздо важнее, нежели чем весь его прошлый бизнес. То странное притяжение, что привело его сюда, уже вроде бы не вопило сиреной, но все равно чего-то настойчиво требовало.
Игнорируя весьма невежливые слова Алана о своем скором уходе, Харви прошел вглубь палаты и сел на стул, который был развернут спиной к окну, а лицом к пациенту. Единственный логичный способ, который он нашел, был ни хрена не логичным. Да он даже сам во всю эту дрянь еще не до конца поверил. Только вот лучший способ попробовать - это под давлением. Харви казалось, что ему есть, что терять.
- Успокойся и посмотри в окно, - он сказал это таким тоном, что скорее бы разозлил, чем успокоил. - У меня пять минут, договорились? Пять минут для того, чтобы доказать тебе, что это не было розыгрышем. Что я умирал. Если за пять минут за окном не начнется гроза , настоящая, с ливнем и молниями, то, ну, не знаю, что придумаешь? Уйти и не вспоминать? Любое унижение. Дай мне чертовы пять минут.
Закончив говорить, Харви откинул голову на спинку стула и закрыл глаза. На самом деле, это все было не столько для Алана, хоть и хотелось ему что-то доказать, сколько для себя. Ему нужно было поверить. А что может быть лучше, чем поставить себя в стрессовую ситуацию? Наверное, миллион вариантов, но Харви предпочел именно этот.
Он пытался представить себе образы грозы и молний, но картинки были смазанными. Харви не хотел чувствовать себя дураком, тем более перед Аланом. Чем больше он отвлекался от четких мыслей, чем больше формировал осмысленность своего желания, тем сильнее в его голове вставал образ молний и темного неба.