Смотрите: я провёл диагональ через этот квадрат. Я заметил, что длина зажигалки равна длине диагонали, проходящей через этот квадрат. Потом я приложил её к внешнему краю, и оказалось, что длина и здесь одинакова, так же длина совпадает, если приложить её так и вот так, и ещё вот так. А если раскрыть, то можно измерить ещё что-нибудь. Этой зажигалкой можно измерить вообще что угодно!



cara delevingne
Мое имя выговорить несложно - Зиа Стамп. Ему уже 21 год. Я греческая безумная богиня Лисса, поэтому моя жизнь не так проста. Хотя, мне нравится рисовать, как мы имеем жизнь с моими любимыми братьями и я стремлюсь раскрыть вместе с ними наши способности.
Я умею сводить с ума, заставляя всех вокруг совершать забавные вещи и видеть разные причуды, успокаивать взбесившихся, а рядом со мной жизнь становится чуть "веселее", еще я весьма неплохо раскрываю закрытые фисташки и делаю из скрепок сердечки.

Твое имя не склоняется, как и голова - кажется, никогда не унывала дольше десяти минут. И это не назвать грустью, разве что апатией. Маленькие дети плачут, а ты стоишь с круглыми глазами, осознавая, что только что оторвала хвост любимому резиновому динозавру и он больше не будет целым. Минута. Две. Три... ты снова улыбаешься "голова же на месте".

Никаких тягот на плечах. Для тебя жизнь сияет, будто Олимп, даже когда на ужин черствый хлеб, из-под крана вода. Ты можешь совсем не есть, если сильно увлечена. Для тебя не существует мира - ничего вокруг, кроме вселенной собственных мыслей. Нет, не мыслей - фантазий. Твои краски не такие, как для всех, не оранжево-черные, а смешанные, с постоянными междустрочками по мотивам теорий каких-нибудь психологов. Все имеет смысл, другое дело, что каждому он свой и нет неправильных и правдивых. Но кто придумает объяснять это все? Да и незачем. Все это неизведанно, иногда и запретно. Мало кто хочет, чтобы лезли в его голову, разбирали по полочкам чувства. А ты сама усиливаешь свои желания, приводя их в действие. Без упреков и противоречий, не пытаясь прятать эмоции... даже не думать, что можно так. Общество - чистейший пустяк, когда все раннее детство твои вы в долгах и переездах.

С чего начать о тебе рассказ? Можно попросту обойтись без слов. За тобой нужно наблюдать, чтобы рассмотреть весь ассортимент поступков и мотивов, потому что списки здесь не помогут. Твой прайс-лист никогда не будет окончен, а цены останутся прочерком, потому что приоритеты постоянно меняются, разве что...

Лишь с двумя людьми готова провести хоть какие-то аналогии. Чтобы у них не было тревоги и по твоему бардаку не ломались ноги. Посвятить милых сердцу в самое сокровенное. Когда не можешь молчать, вопреки постоянным комментарием невпопад, - лишь о сокровенном с ними, но ведь и с обыденностью не совладать. Мало людей смогут назвать твои дела-идеи-мысли "простыми", как хлопья на завтрак, правила постановки предложений. Не написать по тебе никаких гайдов. Как лезвие, промазанное йодом, для заживления. Режет и ранит. По разуму пройтись им, оставляя шрам, чтобы в будущее не было возвращения. Чтобы перерезать все пути к отступлению. А ты изрядно посмеешься, щебеча, пока изувеченные ищут смыслы. Ты сводишь с ума.
Но, это сейчас, а тогда.
Как тогда помнишь - первый урок и глазами по запястьям и пальцам. Забрать их себе и больше никогда, ни при каких обстоятельствах не отпускать. С того самого времени они значат для тебя все, они - часть тебя и это самое лучшее чувство. Пусть не похожи и во многом различны, но у вас на каждый миллиметр по сотне крепких причин, что вы - одно.

Теперь они твоя семья. Вместо той, где твоему воображению мало места. Они никогда не мешали ни тебе, ни друг другу. Тонут в собственных желаниях, а тебе наблюдать до школы. Наблюдать за отцом рок-музыкантом, что дома появлялся только вместе с вечеринками. Тебе то не мешало, если трехлетнему ребенку вообще может подобное мешать. Участвовала в его пьянках, катаясь на руках под потолком у всех членов группы, совала пальцы в дорожки из муки - может, она и правда такая вкусная, раз все здесь с ней играют? Оказалось, не слишком приятна на вкус, но для разума, когда поплыли перед глазами картинки, переполняя твое маленькое тело состоянием эйфории. Она накрепко закрепилась в тебе и больше не отпускала почти никогда - перманентное состояние, что будешь дарить, чуть позже, своим самым любимым.

А что матушка? Таскала тебя на его концерты, когда те проходили недалеко от вашего городка. Она разделяла его любовь к музыке, вот только с тобой на руках это стало сложнее. Нет, нет, ты не была нежеланной, ты - плод сумасшедшей любви двух рокеров, рожденный под шум толпы узкого круга фанатов. Только сами еще почти дети и не знают, как ухаживать за ребенком, поэтому воспитания не дождаться, в традиционном его понимании. Свобода - их единственное правило, для себя, для тебя - для вас. Ее стало слишком много и у Рика тяжелая кокаиновая зависимость, прерывающая череду концертов и их с Мэри счастливую жизнь. Мэри... милая Мэри, куда ты уходишь? Здесь тебя любят, пусть после пары доз прямиком в нос. Мэри, а твой ребенок? Твоя малышка, что всюду суется, переполненная энергией, пропитанная любопытством. Куда ей все это девать, пока твой Рик лежит на диване, на полу или в кресле? Он хочет играть только со своей гитарой, мучая прокуренный голос и поглощая белые полоски. Две недели дома только горя хрипы, сон и ничего более.
- Папа, мне завтра первый раз в школу. Давай что-нибудь покушаем? - садишься на его колено, маленькие ручки на обросшие густо щеки. Улыбаешься. Как ты можешь улыбаться, когда ему так плохо? Когда даже стены пропитаны драмой; хочет кричать, рыдать, хочет вернуть свою милую Мэри, поэтому ведет свое слабое тело в магазин, где разрешает выбрать все, что хочешь. Прошло пять лет и он отец, он впервые стал им.

Скоро его Мэри вернулась, но для тебя не было разницы - вела себя так, будто мама никуда и не уходила. Наверное, Рик страдал за вас двоих об ее отсутствии, окутывая тебя любовью по вечерам. И каково было его облегчение, когда у тебя появилась новая семья, с которой проводила все больше времени, по мере взросления. Вот только его раздражало, что часто вызывают в школу, потому что ходить туда было попросту лень. Однако и здесь никакой разницы - никто тебя не ругает, потому что единственное правило осталось неизменным - свобода. В какой-то степени, твои родители были мудрыми: им в детстве многое запрещали, оттого хотелось попробовать все, и... они думали, что отсутствие запретов оградит тебя от рисков. Но от них тебя ограждают Роберт и Маркус.
Сложно назвать их стеной, что стоит перед твоими глупостями. Склоняешь постоянно на безумные поступки. Для тебя - просто веселье, а любимые ищут выгоду. Выходит, что рисков не избежать, но, хотя бы, не одной.

Ты интересуешься многим. Наверное, слишком, но информации знаешь совсем по чуть-чуть. Об орбитах планет, названия динозавров, состав колы и с чем ее вкусно мешать. Учеба тебе не в тягость - не отнять любознательности, поэтому много читаешь. Правда, только художественную проглатываешь целиком, а в учебниках ловишь по предложению с каждой страницы, только если не увлечет информация. Любишь рисовать вас троих: так, бывает, вместо записок на уроках объясняешь свои идеи. Совсем скоро ты поймешь, что рисовать тебя нравится почти так же, как смеяться.

Ну-у, вы же сами знаете, что это была вечеринка в честь дня рождения. Да, только "дети", взрослых не было. О, очень много. Я бы даже не смогла посчитать - собьешься на пяти, все же перемещаются: пьют едят, танцуют, дурачатся. Что пили? Я сок пила, перечислить, какой? Там был апельсиновый, персиковый... ладно, как хотите. Да, естественно был алкоголь, что еще - не имею понятия, нам и так хорошо. Ну, мне, Робу и Маркусу. Э... почему нам хорошо? Вы серьезно? Мы много лет тесно дружим. Бывают разногласия, конечно. Повздорили, они же мальчишки - что удивительного? Ахаха, какая драка, они так любят друг друга, что до драки доведет только что-то прям невозможное. Не знаю, метеорит? Я не придуриваюсь и не дурачусь. Ладно.
Не знаю, не видела, чтоб кому-то плохо было. Все веселились. Потом, правда, началось какое-то безумство, будто все решили свои тайные желания в жизнь воплотить. Баба одна по кругу пошла, кто-то на это зрелище мастурбировал, пока пара парней били друг другу морды. Какой-то очкастый начал собаку хозяев брить, а именинник залез на крышу и начал орать: "я король этой ночи ВУХУУУ"
А потом раз - все спят. Будто флэшмоб какой. Только мы не были в курсе. А что Тед умер, я поняла уже потом, когда все пришло "в норму". Это все, да.
Кто знает, почему их часть истории имеет больше деталей, чем у остальных опрошенных? Поголовно никто не помнит, что вытворял, как вырубился. Можно списать на розыгрыш, но человек умер и вряд ли кто-то продолжил шутить.
Когда полиция перестала копаться в правде, нужно было отойти от этой нудной процедуры, что затянулась лишь потому, что вы трое - не как остальные. Вот только за этим последовал новый виток событий, отправной точкой которого стали слова Маркуса: "Кажется, я его убил".

Если бы Маркус так подробно не описал свои ощущения, знаменующие смерть Теда, вы бы долго ломали голову, что произошло той ночью. Но ломать придется глаза, за стопками книг, что объяснят вам, в каком направлении двигаться.
Когда вам открылась истина, остановиться было уже невозможно. Бесконечные тренировки, чтобы почувствовать границы дозволенного, а, затем попытаться расширить их. Вас затягивает сила. Вы - тьма. И прекрасно дополняете друг друга.
Развитие способностей меняет вас, делает акцент на чертах характера, присущих вашим божественным сущностям. Так, ты стала улыбаться еще чаще, смеяться над, казалось, страшными, странными вещами, колкие комментарии на чье-то уныние. Идей больше не стало, но и тех хватало, чтобы действовать на нервы окружающим, испытывать вас - творить то, что поставит под угрозу чьи-то жизни, чтобы пропитаться до кончиков пальцев адреналином и пуститься в развлечения со способностями. Нет, это не было для вас забавой, изучение себя - тяжелый процесс, где важен каждый нюанс.
Одним присутствием ты заставляешь людей снять с себя груз стеснения, усиливая их тягу к исполнению желаний. Как герои, под действием воинского неистовства совершали блестящие подвиги, так сейчас, рядом с тобой, они во власти пелены безумия, стирающего границы норм общества.

Первая ваша игра. Проглотить горы таблеток одну за одной, засовывая их пальцами друг другу в рот. Вы с Робертом хотите покончить с собой. Улыбаешься, смеешься - тебе нравится ощущения слабости, помутненного сознания... нет. Ты влюблена в эту идею, со смертью, одной на двоих. А ваш Танатос не даст умереть, вытащив душонки за шкирку на пути к "свету", хотя уверены, что рая вам не видать, если бы такой был. Мышцы отказывают и больше нет сил касаться губ Роба сонными капсулами. Тебя не пугают такие решения, потому что Маркус обязательно справится. Любит ведь. И ты их. Здравствуй, отключка - улыбка трогает лицо и тебя больше нет здесь.

Очнуться.

По тебе нельзя писать гайды, хотя для людей так было бы весьма удобно. Единственное, что можно предугадать - не будет обычного ответа, реакции, потому что в тебе никакой структуры, жалости, да даже грусти. Когда от ваших выдумок умирают люди, приходится совладать с собой. Это шок, как бы не было на глазах иного - ломает сильнее, чем эмоциональная кома. Первая отнятая жизнь рождает неловкие разговоры, даже для тебя это... странное ощущение. Еще сложнее приходится, когда ребенок разрывает горло криком, потому что его мама упала бездыханном телом на асфальт и больше не встала... никогда не встала.
- Хм. Я представила, как все люди так падают, один за другим. Доминошки. - кажется, твой комментарий был слишком не к месту, для Маркуса точно. Он сильно переживает за эту смерть.

Теперь вы делите все на троих. Кончилась школа и пора стать еще ближе - вместе весело и вместе не по себе. Все на троих: одни желания, чувства, правда, квартира... где под крышей устроили свой маленький мир, с единственным правилом - никого не пускать в него. С вами четвертым странная Хуйня - порода растения, выдуманная вами, потому что настоящего не смогли определить. Под потолком на вас смотрите вы же, в моментах-фотографиях, а вечера проводите на самой крыше, считая звезды, приветствуя их каждый раз поименно. Повсюду твои рисунки - на стенах, холстах, листах. Только тогда ты серьезная, когда кисть в краске или карандашом линии - сосредоточенно хмуришь брови, будто ничему нет места между тобой и твоими рисунками. В колледже их не принимают всерьез, когда просят натюрморт, а ты слишком много своего: вместо яблок у тебя черви, вместо вазы - сплошные сколки и трещины. Почему? Ты не видишь предметы, людей, как их видят другие, поэтому цветок в вазе завял, а над ним белесая дымка от пепла. Зато абстракционизм блестящий и свободные темы. Последние помогли тебе найти работу лучше, чем на заказ рисунки, где злилась за строгие рамки. Каждую неделю, в субботний вечер оформляешь клубное помещение, где под твое творчество отданы стены, а иногда и лица людей - каждая крипи вечеринка особенна. Входящие попадают под твое влияние и уже не придется впадать в зависимость от психотропных веществ - ты сделаешь качественней и каждый увидит что-то свое.

Донор. Кто это? Человек, обреченный на смерть, потому что выпили втроем его без остатка. Новое правило - никогда больше. Но, ты почувствовала прилив сил и хочешь еще. Держаться неделю и сорваться, забирая себе жизненные часы так мило согласного... как там его зовут? Он остался жив. Хотя твоим нервам пришлось потрепаться - не держать в секрете от любимых твое пристрастие. Без того скоро будет полно секретов и скребущая душу ревность к привязанности Роберта к кому-то не из вас - чужому. Это стало одним из тех редких моментов, когда сильно злишься. Нет, это стало первым таким моментом. Ты безумие, слетевшее с катушек. Порваны холсты и разрисованы клочки, крики до срыва голоса и безудержный смех прохожих под вашими окнами, до их страха, до учащенного пульса. И лицо твое искривлено гримасой, что сама, завидев его в зеркало, успокаиваешься и возвращаешь себе обычное состояние.

С безразличием к массе, с искренней нежностью только к тем, что "не как все". Ты веришь, что даришь людям их собственные желания, пробуждая легкую безуминку влюбленным в красоток ботаникам, толстушкам, что любят танцевать. Маленькая благотворительность. Все над ними смеются вокруг и ты тоже, но они этого и хотели, что без тебя не случилось бы. Лучше вспоминать только такие безобидные вещи. Они ведь потом могут покончить с собой из-за новых насмешек. Тебе нравится сводить с ума, нравится, когда массы разбавляются хоть какими-то поступками.

А ваши секреты решатся. Больше не будут проблемами - разговоры все расставят по местам. Потому что вы не можете иначе. Потому что вы одно и всегда им будете; мечтатели.

Как нас нашли: Заря вдохновила

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

пост

Твои планы неизменными остаются, спустя столько лет. Хоть и не жила их, проводя не в сознании, что даже не снились сны. Сейчас свершение вновь так близко - ты уже не одна и "грязную" работу не придется делать самостоятельно. Искать ведьм в незнакомом мире... вряд ли бы вышло успехом. Кай сделает это за тебя, но главное - подарит тебе свою жизнь, пусть никогда и не узнает об этом. Или?
Оставил тебя одну в доме и что за женщина не сунется в каждый угол, когда выдается возможность. Правда, далеко ходить не пришлось. Самое интересным местом тебе была его комната. За время успела обойти остальные, привыкнуть к мебели и декору, узнать о назначении большинства предметов. Но не здесь. Что ты хотела найти на его полках или ожидала необычного? Сейчас не вспомнишь, потому что на глаза попался он. Потертый, потрепанный, истасканный временем, но, казалось, такой же, каким ты его помнишь. Нахождение здесь злополучного дневника той старой ведьмы, что заточила тебя, означало лишь одно - Кай знает, что выживает лишь одна. Не ты обманула, дурочка, а тебя. Правда поверила в его слова о простом любопытстве? Святая наивность.
Теперь ты потеряна. Больше, чем когда-либо за сознательную жизнь. Опускаешься на край кровати, не отводя стеклянных глаз с ненавистного переплета. Я не выживу. Мурашками растекается по твоему телу пугающая идея, разбивая вдребезги все остальные. Оказалась такой хрупкой и беспомощной - уже успела забыть, насколько может прийтись тяжело, останься одна. От избытка эмоций готова взрывать, но сейчас под ногами лишь вздымаются паркетные доски, ломая аккуратную кладку.

Беги, ведьма. Не эта ли мысль проскочила у тебя при первой встрече? Слишком много совпадений, чтобы оказаться правдой. Не бывает в жизни все так хорошо, помнишь? Ни в твое время, ни сейчас - не с тобой. Сейчас ты бежишь. С дневником в руках, который хочется сжечь, а не сохранить, но на его страницах может быть что-то полезное, ты ведь читала тогда всего пару страниц.
Прочь отсюда. Из города. А лучше - из это времени. Прочь его из памяти и из его памяти воспоминания о тебе. Страх крутится в животе ядовитой змеей, отравляя твое каждое движение. Он найдет тебя. И... лучше бы оставалась в склепе до полного истощения. Смерть во время ритуала слишком мучительна - высасывает соки по капле, не оставляя путей к отступлению. Беги.
На проезжую часть; ну почему сейчас ночь?! Немой крик, и судороги в плечах, в ожидании, что вот-вот вернется и не успеешь сделать шагу от дома. Беги. Перебираешь ногами все быстрее, прочь, в сторону леса, откуда вы тогда ехали - это ведь точно в той стороне? На дороге рисуется собственная тень. Сзади медленно приближается машина, спасительным светом даря надежду на сохранение собственной жизни - уже почти облегчение. Ты на заднем сидении, в город, название которого даже не разобрала. Неужели тебе и правда свезет? Водитель едет довольно быстро, или тебе так кажется, из-за привычки к верховой езде. Плевать, главное, что отсюда. Как можно дальше, прошу.... Не волнует, что делать дальше. Сейчас твоей единственной проблемой - ведьмак, которому нужно твое участие в ритуале, что его обессмертит. Плата за обман? Все в одном.
Десять минут... пятнадцать... ты успокаиваешься. Вы уже дальше, чем ты бы смогла добраться сама. А он не знает, куда ты и как сбежала. Надежда греет, но слепит, притупляя чувство страха или это, все же, отчаяние? Кто его разберет.

Беги, ведьма. Тебе снова не повезло. Даже не поняла, что в машине запах перегара - настолько заняты все органы чувств твоими терзаниями, что притупились. Пьяный водитель, впадающий в алкогольную спячку вряд ли похож на спасителя. Особенно, когда его машина впечатана в столб. Тебя переполняет злость и прочий не вычисляемый_неразборчивый спектр эмоций. Шишка на его лбу, благодаря тебе, станет смертельной. Нет, это было бы слишком просто. Перебраться на переднее, отряхивая сидение от осколков лобового. Толкаешь борова, что сгубил твой побег своим пристрастием.
- Очнись, - он лишь бубнит тебе в ответ, еле приоткрывая не подбитый глаз, - не смей отключаться, пока я с тобой не разберусь. - Затыкаешь пальцами его нос, а рот заткнуть лучше силой мысли - чтобы не пролил на тебя ни капли. Надо же, даже глаз открылся. Проснулся? Поздравляю. Ему придется испытать на себе твое отчаяние и умереть за него - никудышные спасители не нужны этому миру. Водитель хватает тебя за руку, пытаясь убрать ее, но сил у пьяного неудачника, расшибившего голову, меньше, чем он сам хотел бы. Щеки надуты до предела. Пытается кашлять. Синеет. А теперь... беги, ведьма. Свет от приближающейся машины не будет тебе спасением.